Часть 1. Стажировка, стажировка - преддипломная пора!
Заканчивалась
зима первой половины 1973 года в стенах родного Ачинского военного
авиационно-технического училища. С каждым днём, месяцем наша учёба
приближалась к своему неизбежному завершению. Каждому началу- свой конец! В
своё учебное начало многие из нас вступили безусыми, наивными пацанами,
которых оторвали с насиженных мест: от мам, пап, бабушек, дедушек,
любимых девчонок, кого сознательно, кого уговорами, угрозами и
заставили учится в военном училище. Это уже после, спустя многие
месяцы, мы все осознали всю ту ответственность, которая ложилась на
наши плечи с окончанием училища и получением первого офицерского
воинского звания — лейтенант и должности авиационного техника. У многих
из нас был ещё путь к отступлению, назад, на гражданку. Но нет же,
отступать - удел слабых. В моей родной Альма-Матерь служили и учились
настоящие ребята из разных уголков нашей страны: Союза Советских
Социалистических Республик. И негоже было нам отступать, когда приняв
воинскую присягу мы поклялись свято оберегать свою любимую Родину. Но
впереди была стажировка, Госэкзамены и выпуск. Сегодня, по
происшествию многих лет, трудно вспоминать те далекие дни ушедшей
молодости, нашу первую и единственную войсковую стажировку, но тот
внутренний подъем, состояние наших чувствительных душ, курсантов
выпускного курса перед стажировкой, не забудется никогда! Везде, где бы
не пересекались пути-дорожки нашего брата, третьекурсника, в воздухе
царило приподнятое настроение: - на улице, в учебных аудиториях,
столовой - были только и разговоры о предстоящей стажировке. Всех нас
интересовали вопросы: когда, куда и с кем. И когда получив первые
ответы, мы тот час же задавали другие: а где это, а как там, какие
самолеты там нами будут изучаться, и что из себя старший команды
представляет? А, это тот капитан, который из цикла эксплуатации (или
другого), Пупкин, Сидоров? Этот? Нормальный мужик! Ну хоть с ним
повезло! Доносились слова то от одного, то от другого курсанта. - 63
классное отделение, - обращается к нам старший преподаватель цикла. -
Замкомвзвода старший сержант Синицин, вы убываете на Дальний Восток,
военные гарнизоны: Черниговка. Там базируется разведывательный
истребительный авиаполк. Мальчеевка, Возжаевка: Истребительно-бомбардировочный полк. Старший команды капитан Пахомов. Серьезные лица курсантов отделения ещё более озадачились, услышав про Дальний Восток. Тьфу
ты, Дальний Восток, нет чтобы близкий Запад - доносится из дальних
рядов учебной аудитории. На Украину, или Белоруссию, на Кавказ, а то
Восток. Ещё наслужимся там. А что ребята, а мне и Восток хорошо. И
чем дальше, тем лучше, главное в Забайкалье не тормознуться —
удовлетворенно восклицает Вовка Случа. Посмотрим на прелести
дальневосточные, привыкнем к ним. Может скоро придется там служить. Володя
не был отличником учебы, комсомольским активистом, или там младшим
командиром, спортсменом, никаким другим блатным курсантом, который мог
бы претендовать на выбор места службы при распределении. Свой удел он
видел в лучшем случае на Урале, Сибири или вот на Дальнем Востоке. А
ведь он оказался не так далеко от истины. Известие о месте своей
стажировки я воспринял с энтузиазмом и в приподнятом настроении. В
предверии выпуска, многие из нас знали о примерном базировании частей
ВВС на территории СССР. А уж Дальний Восток был изучен нами более
обстоятельно. И услышав про гарнизон Черниговку мне сразу
вспомнилось, что это неплохой военный городок, и главное, расположен он
недалеко от Уссурийска, а ведь там служит срочную, мой друг детства
Витёк Доронин, и кто его знает, может и увидимся с ним там. Вот было бы
здорово! В училище бытовало мнение, что если на стаже будешь на Дальнем
Востоке, то обратно приедешь сюда сам или не приедешь вообще. Это
поверье приводило кого в смех, кого и в ужас. Вряд ли были среди нас
желающие служить там, когда многие из ребят поступили в АВАТУ с
противоположной Востоку части света:- Запада. - Черниговка, так
Черниговка, - загудели в перерыве ребята. Ну не Забайкалье же ехать.
Степи, мороз, и солнце. Не ухоженные, замерзающие военные городки, без
воды, туалетами: а, ля! улица. Всё это передавалось нам из уст в уста
от наших родных, друзей, знакомых. Укурей, Укурей — не растет ни трава, ни пырей,- напевала в отпуске сестренка, приезжая с этого, богом обиженного, гарнизона. Но
мне и не предвиделось в нем оказаться. Ведь там базировалась
военно-транспортная авиация, а мы всё же изучали более скоростные
самолеты: истребители и истребители-бомбардировщики, как никак! Наш
поезд на Дальний Восток прибывал на первый путь станции. На тот самый
путь, откуда совсем недавно, только в противоположное направление,
умчал меня скорый поезд, в город Боготол, а я стоя на подножке вагона,
замерзая в тридцатиградусный мороз, ни как не мог попасть туда, во
внутрь, где тепло и комфортно. И безопасно в конце концов. Но сегодня
нас радушно встретят плацкартные вагоны, разместят, обогреют и уложат
спать. И будем мы три дня и три ночи катить в свою далёкую Черниговку,
прекрасный и мужественный край — Приморье. Дальневосточное Приморье. На
перроне толпился народ. Ещё пять-десять минут и вся эта масса людей
заволнуется, задвижется при виде приближающего, скорого пассажирского.
И слёзы, слезы милых девчонок, жен, мам, бабушек пришедших на вокзал,
проводить близких им людей. Обняв своих подруг, жён мы получали от
них последние ценные указания, не забывая сами напутствовать их о
правилах поведения при нахождении любимого человека на стажировке. Но
вот, скрипя тормозами, посвистывая, многотонная махина плавно накатила
на перрон. И сразу же забурлил, задвигался поток человеческих тел,
толкаясь, крича, плача, смеясь. Но негоже же нам мужикам впадать в слабину, хоть и оставляем вас для страданий. Распрощавшись,
мы заняли свои самые комфортные плацкартные места, и скрывая от
офицеров свои баулы с непозволительными нам спиртными напитками, чинно
расселись на указанные в билетах местах. Нам с Саней Антоновым, как
самым старшим в отделении по возврасту полагались нижние места, с чем
мы были согласны и не супротивились с ребятами по этому поводу. И
вообще, кто банкует, тот и столует. Запасы горячительного были спрятаны
у меня, наряду с провиантом, который нам надавали наши жены, мамы, с
учетом трёхдневной потребности. Ну, когда ужинаем? - заволновались
ребята, с которыми мы объединились в группу. Таких собралось человек
восемь. Уже нос чешется и кушать очень хочется. Так, ребята - беру
командование в свои руки. Пить после, как все утрясется. Не хотелось бы
против себя сразу настраивать офицеров. Успеем ещё. Целый вечер впереди
и три дня. Вы же видите, как майор ходит всё вынюхивает. Думает
нальем, а нет, так отберет спиртное. Но хрен ему, не дождется. Мы
подождем пока все улягутся, а там и вздрогнем. После Красноярска в
самый раз будет, как Витек, обращаюсь к Итченко? Куда, куда но к столицу края он наведывался частенько, там родные, друзья. Ну
да, ты прав Рав, я вообще не хочу пить сегодня, разве только за хорошее
начало стажа. И вроде как и устал, от волнения что ли? А я бы сейчас
напился и уснул, как в АВАТУ поступать ехал, вспоминает Саня Шульгин.
Посадили нас тогда в вагон родные, всплакнули на дорожку и отправили
нас в неизвестность. А мы сели обедать и до самого вечера прогудели с
ребятами, нас человек пять было из одного военкомата. - Так. Вы не
гудите? - забегает в полукупе взволнованный комотделения Сашка Котов.
Там в соседнем вагоне ребятам шмон устроили офицера. Водяры, вина
поотбирали. Наверное и до нас дойдут? Вы уж не пейте сегодня — просит
Кот. - Да, ладно бздеть, Котяра - успокаивает сержанта наш старый
знакомый Санька Антонов, с курсантской кличкой *Дед*. Где ты видишь,
чтобы мы пили. Мы сейчас поужинаем, и после Красноярска подруливай. И
вообще, давай подходи, перекусим. Капитан Пахомов, старший группы,
обещал к нам подойти, познакомиться, а то о нём мы узнали перед самым
отъездом. Да что тебе говорить-то, не маленький уже. Целый сержант-
подковырнул Котова Сашка. Глубоким вечером, когда улеглись все страсти,
соблюдая все предосторожности, мы позволили себе отметить первый день
стажировки, которая по глубокому нашему пониманию началась так
многообещающе. Не омрачённое никакими неожиданностями наше
железнодорожное путешествие благополучно завершилось и уже через
несколько дней мы вкушали воздух Приморья, наслаждаясь неожиданно
нахлынувшей на нас безмерной свободой. Курсантские построения,
всевозможные переклички куда-то разом пропали в этом далеком, суровом и
красивом крае. В наши души вселялись новые чувства, ощущения. Мы
понимали, что через каких то три месяца закончится наша славная, в
общем безмятежная курсантская пора и мы войдем в другую, взрослую
жизнь. И мы взрослели — с каждым часом, днём, прожитыми на стажировке.
За это время мы успели сдружиться с ребятами из других классных
отделений, так же приехавшие на практику. Между нами не было ни
междоусобиц, ни озлобленности и зависти. Наверное такие командировки
сплачивают людей, объединяют их по интересам, мнениям. одним целям и
задачам. Пробыв несколько дней на практике в авиаэскадрилии, меня
перевели до её конца в Технико-эксплуатационную часть полка, ТЭЧ ап,
группу авиационного оборудования. Со мной трудились и несколько курсантов из шестой и восьмой роты. Мы
быстро освоились с местными законами и порядками, старались их не
нарушать и быть примерными стажёрами. Но были моменты, когда кто-то из
нас начинал свои чудачества. Заканчивался ещё один день нашей
практической учёбы. Ещё три четыре недели и мы начнем прощаться с этим
удивительным и красивым краем. С его красой я в полной мере
соприкоснулся находясь в этой первой для себя служебной командировке -
стажировке. Удивительное дело, как многое устроено в жизни. Взять
хотя бы такую маленькую деталь: исполнение желаний. Ведь говорят же,
если сильно хочешь чего - то, то это сбудется, стоит лишь сильно
захотеть. Узнав, что мы едем на стажировку в эти самые края, у меня
появилось сильное желание съездить в Уссурийск и повидаться со своим
другом, Дорониным Виктором, который проходил здесь срочную службу, в
спортроте. Уж и не знаю, с какого бока он попал именно сюда, но он уже
год служил в ней, в спортивной роте, хотя никогда не занимался спортом.
Мой настрой, желание имело такую энергетику, что оно не могло не
исполниться. Но не обошлось без небольшого приключения, собственно
благодаря чему, я совсем вплотную познакомился с этим удивительным
краем. Получив краткосрочный отпуск на пять дней, я выехал в город
Уссурийск, город легендарной славы времен революционного лихолетия.
Отпуск получил за примерную воинскую дисциплину и показатели в работе,
то бишь в службе. Но я то знал, что именно за работу по постройке
подсобных помещений ТЭЧ полка. Приехав в город, я нашел воинскую
часть, но друга в ней не оказалось. Учения были с выездом в район
боевых действий. Переночевав в казарме, я с раннего утра выехал на
УАЗ-69 с продовольственниками штаба дивизии, в район учений, где в настоящий момент происходили жаркие события. В
машине узнал, что младший сержант Доронин обеспечивает горячей пищей,
группу руководства штаба дивизии. Кем же ему быть, как не поваром, ведь
кто не знает в АВАТУ прапорщика продслужбы училища Василия Доронина,
этого кулинарного и поварского доку. О! То, что дядя Вася был таким -
это не подвергалось никаким сомнениям. Изготовленные его руками торты и
окорока имели пожалуй не только всеармейскую славу. На какие только
мероприятия, торжества не приглашали сверхсрочника из одной из воинских
частей Сибирского военного округа. После, с образованием школы младших
авиационных специалистов, ШМАСа, и переобразованием её в Ачинское
военного авиационно-технического училище в одна тысяча девятьсот сорок
восьмом году, он все годы добросовестно служил в продовольственной
службе, на должностях начальника курсантской столовой и начальника
продслужбы ,а вот сейчас - инструктором службы. Изрядно наболтавшись по колдобинам в машине, мы к обеду прибыли в район учений. Командный
пункт соединения базировался на одной из сопок, к которому можно было
подъехать только машинами повышенной проходимости. Но по условиям
учений, в целях маскировки, запрещался подъезд к ним на автомашинах. И
вот взвалив на себя два огромных баула с консервами и другим
продовольствием, в ватном бушлате, шинель пришлось оставить в казарме
роты, я вместе с остальными тремя военными, преодолевая непролазные
чащобы, наваленные ветром деревья, мужественно передвигался вверх,
туда, где ничего не подозревавший о моем прибытии друг, готовил в это
время сытный рассольник для всех, кто от штаба был сейчас задействован
в *боевых действиях*. После, через два дня, мы спокойно на бортовых
вездеходах подъезжали к месту базирования командного пункта, для
погрузки имущества. А сейчас, матерясь крепким русским матом, мы
медленно и упорно передвигались по лесу, с каждым шагом поднимаясь все
выше и выше. Огромные вековые деревья, вонзив в облака свои макушки,
раскачивались от внезапных порывов, никого не жалеющего, Приморского
ветра. В эти минуты лес, по которому мы тащились, нам казался таким
неприветливым и темным, хотя уже во всю слышалось и чувствовалось
весенняя пора. Деревья, стряхнув с себя скованность от морозов,
проснувшись от зимней спячки, приободрившись, хорошели с каждым
весенним днём. Еще несколько дней назад на их кронах не было ни одного
листочка, а вот сегодня, в них просыпалась жизнь, отчего из леса
напрочь уходила зимняя скукота, безмолвие и темень. Лес жил зеленеющей
травой, с просыпающими дальневосточными лианами, которые уже вовсю
обвивали стройные фигуры хвойных и лиственных небоскребов, пением птиц
и журчанием ручейка из талой воды, положившего своё начало где-то из
вершины сопки, с северной стороны, где всё ещё лежал на земле
спрессовавшийся грязно - белый снег. Мы поднимались всё выше в гору, и
чем выше мы поднимались на неё, тем легче нам было подниматься, хотя
казалось всегда, что в гору идти труднее. Сделав полукруг мы наконец-то
добрались до штаба, где и встретился с другом. Возмужавший за полтора
года дружок, суетился у костра, согревая воду для своих поварских нужд.
Увидев приехавших, он вскинул для приветствия руку, крикнув, что то
похожее: - Здрам, желам! - и как ни в чем не бывало, продолжил свои
поварские дела. На меня мой дружок не обратил ни малейшего внимания. Доронин,
ну ты борзометр свой отключи, друг сердечный. Своих не признаешь, - из
за палатки громко говорю я, срывая смех с лиц сидящих на сваленном
дереве, офицеров. Начпрод дивизии, с кем я приехал, был в курсе всех
событий, о чём коротко поведал и комдива. Тот же ожидая бурную развязку
наблюдал за своим поваренком, которому очень симпатизировал. Витька
был и впрямь таким парнем, который не мог не нравиться людям. Он
удивлял всех своей непосредственностью, простотой в общении, юмором,
присущим всем Дорониным: отцу; его старшему брату старшине Ивану
Доронину, служившим на цикле эксплуатации; Семену Доронину, тоже
сверхсрочнику, и тоже служившим в училище. Даже Витькина мама, тетя
Маша, всю жизнь, до самой пенсии, проработавшая на аккумуляторной
зарядной станции АВАТУ была по жизни человеком любящим пошутить и
побалагурить. Доронин, ну ты что ничего не понял ещё. Ты что гостей не встречаешь? Где
то смутно, различавший среди голосов, знакомый с детства голос, он не
мог никак догнать, что слышит именно тот, про который сейчас невольно
подумал. Он выпрямился, почесал сзади волосы и натуженно улыбаясь произнес: Равиль что ли? И озираясь по сторонам стал внимательно вглядываться в лица находящихся на лужайке военнослужащих. Мне жалко стало друга и желание скорее его обнять, подвигло меня выйти из укрытия. Я бросился в объятия друга. Равилька,
дружище, а я думаю, не в голове у меня твой голос раздался? Откуда ты,
чертяга? И почему в такой робе, не в курсантской своей? Ладно
дружок, не томи себя. Я к тебе в гости приехал, специально. Ты же
наверное уже врубился, что я на стаже. Так вот в Черниговке я. Ну ты и молодец! - Довольно произнес Витек. Спасибо, братишка. Почти
два дня я пробыл у друга на учениях. Мы дважды поднимались почти на
самую вершину горы, сопку, как любят местные называть их. Мне трудно
описать всё увиденное под нами с высоты птичьего полёта. Всю красоту и
прелесть дальневосточной природы. Если сейчас, в апреле так красиво,
каково же здесь летом, ранней и поздней осенью. Осенью лиственные
деревца одеваются в золотисто-желтоватый цвет и в перемешку с хвойными,
создают неповторимую палитру красок: из зеленого, золотистого, желтого,
красного и черных цветов на фоне причудливых и по форме, и по цвету
облаков. Но вот с погодой похоже Дальнему Востоку с весной не повезло.
Или нам не повезло. Утром, идя на службу, глянешь на небо и ничто не
омрачает твоё настроение, но нет же, к обеду натянет ветрюга облака,
сначала кучевые, после дождевые и затянет горизонт серой пеленой дождя.
И думаешь, что всё, на несколь-ко дней дождь, но нет прольет он пару
часов и снова солнышко на небе. Мы часто с другом выезжали в лес,
тайгу, порой и на несколько дней. И вот встретившись здесь в лесу
Приморья мы не преминули зайти в его глубь и сравнить его с нашим,
сибирским. Выросший на Сибирской земле, я любил свой таежный край,
любил её леса и водные глади. Мне знакома была фауна и флора Сибири.
Сколько было истоптано лесных дорожек, в поисках грибов, ягод, малины.
Уезжая от Ачинска на десятки километров на железнодорожном транспорте в
Таёжку мы группами из несколько человек, забирались в тайгу в поисках
вкуснейшей лесной малины. А какая чудесная черемша росла в наших лесах,
это чудодейственная сибирская трава, которую мы собирали весной
мешками, будучи ещё совсем пацанами. И всегда мы ездили с нашими
соседями, которые почти все трудились в АВАТУ. Это целые династии :
Котан - Медведковы, Доронины, Абеевы, Шарабойко и конечно самым старшим
из них по званию дядя Петя Бурдин. Майор Бурдин Петр Илларионович из
технологического цикла. Да всё тот же лес, могущий как и в Сибири,
но чувствовалась всё же какая-то разница, которая с первого раза
улавливалась с трудом. Надо пожить в лесу весной, летом, осенью, чтобы
прочувствовать эту разницу, чтобы ближе узнать этот начинающий тебе
нравится край, его природу: флору, фауну и людей. Да, да людей. А
местное население здесь и впрямь отличалось от живущих в военных
городка людей, от наших, сибирских. Нет такие же русские и не русские,
но в лицах некоторых людей не было приветливости, искренности. Зачастую
можно было услышать в свой адрес не приятные тебе возгласы. Раньше я
не придавал никакого значения словам моего отца, уехавшего служить в
части НКВД на Дальний Восток, в далеком 1939 году и служившего там до
1947 года, как специалист энергетик, проводивший электрический свет во
многие военные городки, лагеря военнопленных, в которых отсиживали
длительные сроки заключения белогвардейцы, власовцы, бандеровцы, вся
нечисть того времени. Отсидев свои сроки они так и остались жить в
Приморье, создавая свои компактные поселения в деревнях, городках. В те
годы им не было позволительно покидать эти места. Теперь же
вспоминая его слова, что все они, освободившись из лагерей там и
осядут, создав там некую свою жизнь с полукриминальным уклоном, я
невольно соглашался с его утверждениями. Но и здесь жизнь внесла свои
коррективы. Самый хороший лекарь в таких ситуациях - это время. По
происшествию лет и самые зачерствевшие сердца немного отходят и уже нет
такой озлобленности против власти и людей, живущих с этой власть. Уже
все меньше и меньше становится стычек, драк между детьми бывших
осужденных и коренного населения, в том числе и детей военнослужащих. Попрощавшись
с другом я вернулся в полк и вот сегодня стоя на крыльце столовой в
ожидания её открытия на ужин, мы с ребятами отделения обсуждали о крае,
где мы находились, его людях и конечно о его природе и казусах
Дальневосточной погоды. Я рассказывал ребятам об увиденной природе,
своей поездке в гости к другу. Здорово анод с катодом - приветствуют нас ребята из братской восьмой, роты майора Грахова. Привет, привет маслопупы! - не остаемся и мы в долгу. Заполучите от шестой гвардейской, майора Казакова. Что не открывают? Вы стучали им в дверь? Уже лишних три минуты прошло, а двери на задвижке — это Валерка из восьмой. В
это время входная дверь столовой открылась и в проёме дверей показалась
всем нам знакомая женщина — официантка технической столовой — Галина.
Гала, Гала, Галочка - вожделенная женщина наверное не одного мужчины
городка. Сказать, что она просто красивая — значит обидеть ту часть
мужчин, которые страстно поглядывали на местную красавицу. Галочка была
очень привлекательная и желанная. Она была очень даже сексапильной. Это
слово и впрямь стало вживаться в наш обиход. Добрый вечер, ребята.
Вы уж извините, немного задержались. Начальник не вовремя пришел.
Что-то вас сегодня пока мало. На полетах все что ли? - Да не
торопись Галка, успеем ещё покушать. Ребята наверное не очень
проголодались, хотя в их возрасте всегда кушать хочется, только подавай
— заговорил старший лейтенант с повязкой дежурного по части на рукаве. Связист или обатошник, - подумали мы, глядя на офицера. Пропуская его впереди себя мы вошли в столовую и заняли первые столы. Какая женщина! - Заговорил Славка, усевшись за первый стол. Я тащусь от неё, с того раза, как впервые её увидел. Слава,
а мне Аннушка больше нравиться. Она нисколько не хуже Галки. Посмотри
на неё, ну чем не красавица? - Спорит с другом Валерка. Стоящая у окна
девушка и мне была более симпатична, чем Галина. И сидя сейчас рядом с
Валеркой и слыша его страстную речь, я одобрял выбор парня. Аня была
русокосой, голубоглазой и высокой. Стройная как лань, она чем то
напоминала мою жену, хоть и была скорей блондинкой чем шатенкой. Славка, не будь Славкой, если не познакомится с девушкой. О таких в народе говорят: не пропустит ни одной юбки. Галина, а можно я вас познакомлю со своими друзьями, - начал говорить было Славка, подошедшей к ним официантке. Вот это Валерка, это... Не дав ему закончить говорить, она одёрнула его и проговорила: Молодой человек, уж не знаю как вас зовут. Славка, - быстренько вставил свои три копейки наш дружок. Так вот Слава, уже скоро ваша командировка заканчивается, а вы только надумали знакомиться. Боялись чего или кого то? Вас
боялся, вас Галина. И народу всегда много было, не получалось как то —
начал было оправдываться наш сержант. Славка был сержантом, но не каким
то там младшим командиром. Звание младший сержант он получил на втором
курсе, но с той поры утекло много воды, и в жизни его были мелкие
неприятности, связанные с нарушением воинской дисциплины, за что он и
был наказан. И много среди вас таких говорунов, как ваш товарищ? - поинтересовалась женщина. Став
между сидящими Славкой и Валеркой, лицом к залу, она вела с ними
непринужденную беседу. Людей, пришедших на ужин в столовую не было, и
она позволила себе немного поговорить с этими немного ретивыми
ребятами. Желание поговорить ни о чём, было чертой не только этот
женщины. Многие красавицы позволяют себе легкие флирты с мужчинами,
давая тем ещё больше возможности разглядеть в них те качества женщины,
которые больше всего их возбуждают и им нравятся. Глядя на неё Славка смотрел на нее таким сальным взглядом, который могла не заметить женщина. Тоже мне, Дон Джуан выискался. Молодой, да ранний. Вон как зенки растопырил. Постояв
немного с ребятами, расспросив нас о стажировке, она направилась к
другим столам, где уже рассаживались, пришедшие на ужин ребята. Какая
тёлка ништячная, распалившись заговорил наш новоявленный Дон Хуан.
Встала рядышком со мной, как Венера с небес спустилась. Попочкой то ко
мне, то к Валерке. Так и хотелось... Не дав тому договорить, что же хотелось Славке, к ним подсел на свободное место крупный дядечка, росту под два метра. Так вот, она стоит, а у меня всё внутри и снаружи встало по стойке смирно. Какая женщина! Подсевший за их стол мужчина сначала не придал внимания Славкиным словам и охам.
Салага, бредит о своём поди, наверное думал тот. Но прислушавшись к
разговору ребят, и поняв о чём здесь за этим столом говорится, он глядя
на нашего Дон Хуана, нервно забарабанил по столу, как бы предупреждая
его, что дядечке неприятен без Славкин базар. Кхе, кхе — кашлянул
третий курсант, сидящий за их столом, имя которого я пока не знал. И
вообще, он был молчаливый и как мне показалось, вполне рассудительный и
адекватный. Он всегда был молчаливым, редко говорил с ребятами. По -
моему его звали Иваном. Кхе, кхе — снова кашлянул он. Куда там! В
обойме нашего лавеласа было ещё не мало горячих слов в адрес своей
вожделенной. Но и Валерка не отставал от горячих эпитетов в адрес
понравившейся ему Аннушки. Привет, - поздоровалась с дядечкой, подошедшая к ним Галина. Отработал? Угу. - Буркнул он официантке и тупо уставился на лежащие на столе свои огромные кулачища, давая понять, что разговор окончен. Пожав
плечами, она ещё раз взглянула на верзилу и поставив на стол отбивную,
нас так азу кормила, ушла восвояси. Как говорят: не солоно хлебавши. Что это она такая ? - заволновался Славка. Обидел что ли кто? Давай дожевывай своё азу и пошли — сказал Иван. Хватит Славка балаболить. А что сразу балаболить, балаболить? Ты что не согласен с моими утверждениями насчет Галочки? Да
согласен, только давай пошли. Поглядывая на техника, как тот с таким
ожесточением жует свой кусок отбивной говядины, он понимал, что тому
неприятен весь этот базар. Мало ли кем приходятся эти женщины ему,
может знакомые, а может... Подняв глаза и посмотрев на того удивленными
глазами он подумал, что может кто из них и женой ему доводится. Тогда
ничего хорошего не стоит ожидать и быстрей уходить отсюда. Нет, даже в гневе она хороша. Вся такая, как загнанная лань. Вот бы с ней наперегонки, кто раньше устанет. Болтун!
Резкий голос великана вмиг отрезвил распоясавшегося парня. Поднявший со
стола, даже не доев свой кусок мяса, он потерев ладони своих ручищ,
покинул нас. Что это он сполошился вдруг? - Недоумевает Славка. А
ты сам не понял, от ваших трепов любой здоровый человек убежит. Ты не
подумал о том, что этот дядечка каким то образом знаком с этими
женщинами или одной из них? Я тебе сигнал подавал и по ноге бил, но
тебе всё трын, травой. Других что ли нет девчонок, молодых знаешь
сколько будет на танцах. Так что ты хочешь сказал, что она в замужем? Да и трое детей. А почему они собственно говоря не могут ими быть. Ведь цветок не первой свежести. И сорван уже наверное давно. Ты знаешь, что то на меня как наваждение нашло. И не подумал. Вот чёрт, что может с нами сделать красивые женщины. Слава, а скажи кто тебе не нравится? - присоединяюсь к их разговору. Вчера тебе нравилась белокурая, сегодня брюнетка. Светка
— то? Ага, ещё как! Но пока её всю не разглядел сполна. В шубе, да в
шубе. Ни фигуры, ни ног не увидел. Только синие глаза, пухлый ротик и
копна волос. Появление Галины приостановило наш уход. А где Павел? - Спросила она. Какой Павел? Тот что с нами сидел. Так он ушел, встал и ушёл. Как
ушёл? Вы случайно тут в порыве ребячества ничего не наговорили лишнего.
А то от темперамента некоторых здесь сидящих, можно что угодно ожидать. Галя, извините, а кто он? - Заволновался Славик. Пашка -то. Хм — усмехнулась женщина. Да муж мой, вот кто! Вы что до сих пор не поняли? Павел Григорьевич. Стартех второй аэ. А что я его ни разу ни в столовой, ни в эскадре не видел? Так он только вчера из отпуска приехал. А,
вот в чём дело! - рассмеялся Валерка. Ну ты паря влип. Так что товарищ
сержант к твоей персоне, появится внезапный интерес крестового короля в
капитанских погонах. Жди. Он у вас ревнивый? Ваш благоверный. Дерется
наверное? - Подзадоривая Славку, продолжал он. И сильный он такой
дядечка. По нему видно. Да уж не слабый. За себя постоять всегда может. А что так это вас интересует? Да
понимаете, Галина. Больно вы понравились нашему товарищу и он имел
неосторожность свои похвалы в ваш адрес, произнести громко, в
присутствии вашего мужа. Тогда понятно, что он был таким злым и
ушел. А ты, Амур в курсантских погонах, в следующий раз следи за своими
эмоциями и языком. А то неровен час и получить можно. Галина, вы извините меня. Поверьте я не хотел вас обидеть. Вы через чур хорошенькая для официантки. И
что ты мне предлагаешь, не работать вообще? А кто моих троих детей
будет поднимать. На это, одной зарплаты мужа будет не доставать. Троих? Глаза наших ребят вмиг округлились и удивленно посмотрели не на Галину, а на Славку. Ха, ха, ха! - Засмеялись мы все и больше всех Славка. Троих? Ну вы даёте! Когда же вы успели? - недоумевает наш Дон Хуан. Юноша,
если ваша подруга за вас выйдет в замуж в восемнадцать лет, то к моему
возрасту, поверьте, у ней будет не трое, а четверо детишек. Тьфу,
тьфу, тьфу — сплюнул Славка. Не приведи господь. С этими словами он
встал, ещё раз попросил извинения у женщины и попрощавшись с ней пошёл
из столовой. За ним пошли и мы. Время было разгар ужина. В столовую
то и дело заходили раскрасневшиеся люди, кто в техничке, кто в
гражданке, мы же в своих ПШ, с курсантскими погонами на плечах, чем
немало гордились, выходили из помещения, получив удовлетворение и от
ужина, и от общения с этой красивой и замечательной женщиной. Омрачало
лишь то, что так не хорошо получилось с Павлом Григорьевичем, мужем
Галины. Выйдя на улицу, мы в своих ПШ сразу почувствовали на себе
свежесть апрельского вечера. Резкий морозный ветер, порывами налетал на
нас, заставляя ёжиться от его очередной порции. Спустившись со
ступеней, мы было направились к себе в общагу, но увидели стоящего
особняком Павла Григорьевича. Он стоял и курил. Было видно, что он кого
то ждет. Ну, писец, - произнес Валерка. Если дурак, полезет драться. Не хотелось бы. Дон Хуан, натворили мы с тобой делов. Но
в поведении офицера не было и намёка на какую либо агрессивность.
Похоже, что он остался здесь совсем не для разборок. По-крайней мере с
нами. Может ждёт, когда мы уйдем, и тогда с женой разбираться начнет. Сержант, остановись пожалуйста. Его резкий басовитый голос разрезал пополам тишину студёного вечера. Поговорить надо.
Угадывалось, что он обращается к Славке. Его мирный голос нас успокоил,
но тем не менее Валерка произнес громко, чтобы слышал Павел Григорьевич: Слава, мы подождем тебя здесь. Нет
мы не думали затевать побоище с этим дядькой. Впятером нам нечего было
бояться не одного такого Паши. Да и Славка наш не промах. Высокий,
поджарый, весь из мышц и крепких бицепс он не казался слабым человеком.
Этакой грушей для битья. Уж не знаю, о чём они говорили, вот уже скурив по две сигарете, но в их голосах не звучали нотки агрессии и возбуждённости. Да вы идите, ребята — крикнул Славка нам в бездну темного парка. Я вас догоню сейчас.
Меню сайта